Надоевшая жена

— Грин по возвращении [из ссылки. — Прим. авт.] сразу же окунулся в литературную атмосферу. Ему, почти до тридцати лет не видевшему нормальной человеческой жизни, все было внове, все хотелось видеть, познать, — от вершины до дна. Сил накопилось много, и он тратил их не жалея. Литературная богема вовлекла его в пьяную распутную жизнь, начал зарабатывать собственные деньги, которые мог тратить бесконтрольно, — так говорила о своем муже многие годы спустя его третья и последняя жена Нина Николаевна.

— Я дорвался до жизни, накопив алчность к ней в голодной, бродяжьей, сжатой юности. Глаза горели на соблазны жизни. А рестораны, вино, легкомысленные женщины было ближайшее к моим жадным рукам. Это время — эпоха в моей жизни, — рассказывал Александр Степанович.

Вера Павловна не разделяла увлечений мужа — ни богемной жизнью, ни даже вымышленными мирами его рассказов.

Шел 1913 год, и первый брак Грина трещал по швам.

— Зачем ты, Саша, пишешь о каких-то фантастических пустяках? Начни писать крупный бытовой роман и тогда сразу войдешь в большую литературу, — пилила его Вера Павловна.

— Ты хочешь, чтобы я писал как для недельного приложения к газете «Современное слово»! — возмущался Грин.

Для него его вымышленная Гринландия уже стала второй родиной, и отказываться от нее ради невзрачной и неприветливой первой было нелепо.

В итоге Грин отказался от жены.