Несгибаемая

Екатерина Бибергаль с трудом нашла в себе силы выйти к хозяевам квартиры. Она была мертвенно бледна и из последних сил зажимала кровоточащую рану в левом боку. Сквозь надвигающийся туман ей были слышны всхлипывания Грина, доносившиеся из комнаты. В ушах стоял оглушительный звон от выстрела.

— Я ее убил... Я ее убил... — причитал будущий беллетрист, не выпуская из рук оружие.

После рокового выстрела он поднес ствол к собственному виску, но револьвер дал осечку.

— Уговорите Алексея покинуть квартиру, — прошептала Бибергаль, оседая на стул.

Но Алексей и не думал более докучать хозяевам своим присутствием. А, нахлобучив шляпу, ушел.

«Она держалась мужественно, вызывающе, а я знал, что никогда не смогу убить ее, но и отступить тоже не мог и выстрелил», — вспоминал он много лет спустя.

Он не убил Екатерину Александровну. Рана оказалась не смертельной — пуля скользнула по ребрам и «прошла неглубоко». Девушку оперировал профессор хирургии Обуховской больницы Греков, и вскоре революционерка поправилась.

Сколько раз Грин корил себя за содеянное, пытался поговорить с любимой. Но девушка теперь опасалась оставаться с ним наедине. Теперь при встрече непременно присутствовал кто-нибудь из друзей.

Так закончилась эта трагическая любовь.

Кстати сказать, Екатерина Александровна так и не выдала Грина.

Вскоре его опять арестовали, но совершенно по другому поводу.