|
|
«Алые паруса» (Киров, 2011)Оригинальное название: «Алые паруса»
«Алые паруса» — культовое произведение для нескольких поколений, манифест юношеского романтизма, символ красоты, любви и свободы. Феерия Александра Грина — произведение кристально чистое, прозрачное, подкупающее своей простотой. Но, если внимательно к нему приглядеться, не такое уж очевидное, даже в каком-то смысле загадочное: Грин писал его в невыносимо тяжелое для страны время, с 1916 по 1922 год. Что это — бегство от реальности, последняя надежда? А может, это всего лишь сокровенный подарок любимой женщине, который должен поддержать ее посреди голода и паники Гражданской войны? СюжетБорис Павлович, режиссер-постановщик спектакля: «Мы с актерами решили не пытаться буквально инсценировать все события, описанные в феерии Грина. Для нас гораздо важнее запах моря, воспоминания о собственной первой любви, магия гриновских слов, которые гипнотизируют и невольно заставляют вспомнить самые пронзительные моменты жизни. Наш спектакль — коллективное театральное чтение, поиск того глубокого и подлинного, что делает "Алые паруса" главной книгой всех, кто даже в наше циничное время отваживается мечтать и беззаветно влюбляться». О спектаклеНебанальная банальщина Обычно, когда мы приходим в театр, на наших глазах разыгрывается какая-нибудь история. А уже потом, вернувшись домой, обсуждаем увиденное. В этом плане премьерная работа коллектива Театра на Спасской стоит особняком. В «Алых парусах» актеры прямо со сцены рассказывают зрителю, почему эта история так их взволновала, находят параллели из своей жизни и сказочной девушки Ассоль. Когда в зале погас свет, на авансцену вышли четыре девушки в белых платьях и четверо юношей в белых костюмах. И стало совершенно непонятно, когда же наконец начнется история о корабле с алыми парусами и девушке, которая ждала своего капитана. Актеры по очереди рассказали свои истории, абсолютно не связанные, казалось, с самим спектаклем. Первые детские впечатления о море, ужас осознания смерти после истории с подлодкой «Курск». На какое-то мгновение даже показалось, что режиссер Павлович слишком увлекся театром в «стиле Гришковца». Переход к сюжету «Алых парусов оказался неожиданным. Одна из актрис рассказала, что пыталась читать эту книгу в детстве. Но не смогла. Слишком эта история скучная, банальная. С седьмой страницы понятно, чем закончится дело! Дальше случилось невероятное: актеры стали пересказывать сюжет. Таким тоном учитель обычно начитывает малоинтересную лекцию. Наверное, все в зале в этот момент задались вопросом, а что же в этой сказке есть такого, что по ее мотивам пишут песни, снимают кино, ставят спектакли? Оказалось, что навеянная скука — всего лишь режиссерский ход. Убедив нас, что сказка проста и оторвана от реальности, актеры начали постепенно переубеждать нас в этом. Для этого зрители с актерами совершили еще один экскурс в детство. У каждого была мечта — заветная, неосуществимая. И было до боли обидно осознавать несовершенство мира и его несправедливость. Вот пообещали родители дочке собаку. Ребенок провел день праздника в предвкушении. Но в квартире было подозрительно тихо. Никто не лаял и не шумел в гостиной. Да и не могла шуметь тупая плюшевая собака! Девочка проплакалась, успокоилась, потом выросла. Но до сих пор не может понять, зачем было обещать? На сцене не происходило почти ничего, но действия было достаточно. Зрителям напомнили, каково это пропускать сюжет через свои переживания. И предложили совместную прогулку. В рамках «Алых парусов», но каждый по своей дороге. Сопереживая реальным историям актеров, зрители сами стали Ассолями и Греями. Хотя верить, что чудо непременно произойдет, пусть не сейчас, а через много лет, по сегодняшним представлениям — несусветная глупость. Принц на белом «лексусе» грезится каждой, но надо строить жизнь здесь и сейчас. Ну, пообещал в лесу тебе сомнительный гражданин небывальщину, что с того? Ровное течение спектакля было прервано шумом в зрительном зале. Неожиданное появление в проходе одиозной парочки — базарной бабы и подвыпившего мужичка — возмутило и взволновало всех, даже школьников, до того поглощенных своими разговорами. Хамоватые, невоспитанные, грубые, они появились из темноты и казались абсолютно настоящими, обычными людьми, по невообразимой ошибке забредшими на премьеру вместо дешевого кабака. Сотрудник театра пыталась их урезонить и вывести вон. Но они не унимались. Тут луч света мелькнул по их лицам и в хулиганах все узнали заслуженных артистов РФ Татьяну Махневу и Геннадия Иванова. На их долю выпала нелегкая задача показать Ассоль и Грея лет через тридцать после событий книги. За это время герои не только постарели, но и превратились в обычных, несказочных людей. И в моем доме, например, есть подобная парочка. Они сквернословят и злоупотребляют спиртным. Они раздражают своим видом и поведением. Они ругаются так, что слышно в другом конце города. Но, несмотря на годы и дурной характер, нежно любят друг друга. И когда понимаешь это, меняешь свое к ним отношение с негатива на позитив. Хотя дописанная часть про то, что случилось, когда перевернулась последняя страница книги, и «все зажили долго и счастливо», наверное, самая неоднозначная в этом спектакле. Хорошо все сложилось или плохо, можно спорить. Но престарелые Ассоль и Грей ушли со сцены обнявшись, а это вселяет некую надежду на реальность сказки о том, что девочка обязательно встретит своего принца и будет с ним счастлива всю жизнь. Хотя принцем можно сделать любого, просто поверив, что он — принц. Елена Бучина. «Новый вариант», № 21 (535), 26.05.2011 Алые паруса на самом деле белые Борис Павлович представил свой самый загадочный спектакль. Уже судя по ироничной новелле о женщинах Грина в «Так-то да» можно было ожидать, что скоро здесь возьмутся за «Алые паруса». Действительно: ставшее символом пустых девичьих мечтаний о богатом и родовитом принце-капитане — разве оно и есть наше все? Да и кто из современников сейчас вспомнит этот неудобочитаемый текст (что-нибудь кроме «счастье сидело в ней пушистым котенком» или про «сон крепкий, как молодой орех»)? Поэтому ничуть не удивительно, что Павлович принял гриновскую феерию как провокацию — к еще одной своей режиссерской трактовке, коими питерский интерпретатор классики все время в Кирове и занимается. Тем более что в общественном сознании, страдающем застойными явлениями, ничего кроме старого фильма Птушко с Вертинской и Лановым не отложилось. Павлович сообщал, например, что в прочтении Грина ему близок Ларс фон Триер с его знаковой картиной «Рассекая волны», где все о сопротивлении мира — человеческой личности (жители городка тоже шельмуют и травят мечтательницу Ассоль). Так что он делал спектакль о человеке, который хочет для себя какой-то другой жизни, а не данной ему от рождения. И как всегда, решая столь амбициозную задачу, режиссер далек от прямого высказывания и реалистического изложения сюжета. При том что алые паруса — это символ мечты, «не имеющей ничего общего с законами бытия и здравого смысла», как же увлечь ею наше неромантичное юношество? Начав спектакль, молодые артисты пытаются подкупить зрителя — чуть помоложе, чем они сами — доверительной интонацией и рассказом своих собственных детских мечт и обид. О море, например, к которому стремится каждый житель материка, или о собаке, что родители пообещали, да в итоге подменили игрушкой. Простенько, но все ж поинтересней, чем грезить о принце. Между прочим, это было подано как урок: когда один человек говорит о чем-то очень личном, а все его внимательно слушают, не перебивают и не прикалываются (по обстановке в зале чувствовалось, как это дико, непривычно для шустрых и нетерпеливых школьников). Потом все артисты разделились на Ассолей и Грэев, чтобы придать любовной истории притчевый, замысловатый характер, и назагадывали много загадок. Например, почему все девушки были одеты маленькими белыми лебедями (а в трогательной сцене, где Грэй находит много спящих в лесу Ассолей, девушки делают руками лебединые шеи и клювы — зрители очень смеялись), и что эти лебеди получили в конце спектакля: не принца в руки, а очередную неземную мечту в виде кисейного кораблика? А главное — кто такие были сладкая парочка заслуженных артистов Геннадий Иванов и Татьяна Махнева, лучший дуэт спектакля, которому здесь позволено говорить на языке нежности? Предположительно, это земные, постаревшие Ассоль и Грэй, которые, прожив жизнь бок о бок, вначале бранятся, но потом оказывается — только тешатся, потому что милы друг другу. И как почти всегда в спектаклях театра на Спасской, главное — зрелищность и выразительность. Музыка и танец. Стильные лаконичные декорации Елены Авиновой (тоже загадка, почему гирлянды корабельных флажков сильно напоминают стираное белье, а паруса белые?). А кроме того, верность тексту — на седьмой странице которого артистка Екатерина Романова заснула, в чем и призналась — но к коему Борис Павлович все равно декларирует самое трепетное отношение. Он во что бы то ни стало желает донести его до юного зрителя, который книжек не читает. А для этого надо мало того что сказать — еще и станцевать, и написать слово крупными буквами на экране. Вот тогда, глядишь, дойдет. Но когда девушки по очереди произносят мутный эзотерический монолог «о двух Ассолях в одной» — оно, увы, неподъемно для восприятия не то что школьника, а и взрослого, настроенного зрителя. Однако общая энергетика спектакля хорошая, сделано «круто», так что в итоге премьерная публика благодарна и резво аплодирует, крича и посвистывая. Мэри Лазарева, «Вятский наблюдатель», № 22, 03.06.2011 Прокати нас, Павлуша, на парусе Театр на Спасской завершает 75-й юбилейный сезон премьерой феерии Александра Грина «Алые паруса» в постановке Бориса Павловича. Стереотипы о затасканной «сопливенькой» истории Грина рушились на глазах. Ее рассказывали и играли восемь ярких героев: квартет Ассолей и квартет капитанов Грэев. Ассоль была упрямой (как показала Анастасия Егорова), сильной (Екатерина Романова), романтичной (Яна Савицкая) и, конечно же, детски наивной (Дарья Сосновская) — иначе бы она реально не дождалась своих алых парусов с принцем... В сцене травли героини мне вспомнился фильм Ролана Быкова «Чучело» по повести Владимира Железникова. С выпотрошенным портфелем, с нарисованным помадой на щеке алым парусом, зареванная Ассоль в исполнении Сосновской плакала, ела яблоко — и с набитым ртом, но так искренне и страстно, произносила предсказание Эгля. Зритель проводил Ассоль Дарьи аплодисментами, вспоминая свой школьный класс и того козла (или козу) отпущения, в душе которых, может быть, таилась такая же великая мечта. Кстати, предсказание произносилось четыре раза — первый раз его изрек Эгль, второй раз его выревывает забитая школьница. Третий раз — выкрикивает Екатерина Романова в сцене, где актеры делятся своими детскими разочарованиями. Время идет, а корабль не плывет... Со смятения начинается второй акт, и на выкрики Романовой все остальные уходят прочь, разочарованные в своих самых сокровенных детских ожиданиях. Это болевая точка спектакля: мне хотелось зевнуть и уйти в буфет. Но не тут-то было. Начинается, наконец-то, движение главных героев феерии друг к другу. В сцене первого, заочного знакомства Грэя со спящей суженой, все четыре Ассоли во сне выбрасывают вверх руку с протянутым пальчиком для обручального кольца. Подчеркнуто резко и требовательно подняла руку Ассоль Романовой — в соответствии с ее ипостасью. Этот комический прием накалил атмосферу нетерпеливого ожидания чуда... И четвертый раз предсказание появляется в финале — текстом на заднем плане. Акцентирование важных слов — типа «Ассоль», «корабль», «приплывет», «алый парус» — призвано подействовать на зрителя, как гипноз или НЛП. Верьте, люди, все будет хорошо, хэппи-энд победит! Ваши мечты сбудутся! Только читайте книжки, плиз! Все — в библиотеки имени Герцена, Грина, Пушкина, Салтыкова и — как бишь? — Лиханова! В пространстве сцены витали библиотечные стеллажи с висящими на них страницами книг (сценография Елены Авиновой). Сушились после потопа? На книгах же, а не на камне, сидел Волшебник Эгль. Именно по книгам Грэй подбирал цвет парусов. Эта сцена стала символом поиска своей книги, своего цвета, своей судьбы. Очарованное перелистывание алых страниц, наверное, возродит в зрителе желание открыть шкаф и окунуться в любимую книгу, а еще лучше — перечитать заново феерию Грина через призму Бориса Павловича... Сам Грэй прорисован меньше — он же «принц на алом парусе», идеал, объект мечтаний. Сначала мы видим его мальчишкой, со страстью изучающим домашнюю библиотеку. Этот отрывок достался Александру Трясцину. Процесс взросления показан сценой шторма на корабле. В лицо Грэю били морские брызги — воду из стаканчика с силой выплескивали в лицо Трясцину, а он с воодушевлением тянул канат и рассказывал, как Грэй становился «морским волком». И сразу же все четверо актеров — Иван Кандинов, Алексей Красный, Алексей Кусакин и Трясцин — предстают уверенными в себе, мужественными Грэями. Как страстно кричали они в рупор о том, что теперь знают, к чему стремиться; что теперь сделают, как условлено; что приплывут — к жене! У каждого — своя интонация. Именно таких Грэев хочется ждать! Особым талантом перевоплощения удивил Кусакин: его Эгль в 3D-очках со странной курительной трубкой и растянутой «укуренной» манерой говорения легко переформатировался в сурового моряка, солдафона, не щадящего матросов... Татьяна Махнева и Геннадий Иванов, заслуженные артисты РФ, сыграли в спектакле особую роль «разрядки»: они бегали по залу, выясняли отношения, подсказывали Грэям, кто такая Ассоль. И в конце концов промелькнул намек, что, может быть, эти персонажи — Ассоль и капитан Грэй в старости, превратившиеся на Вятке в заурядных обывателей. Когда рассерженная героиня Махневой уходила из зала, боясь сорвать спектакль, она крикнула стоявшей на сцене Савицкой: «Играй, девочка! Играй хорошо!». Кому она кричала, актрисе или Ассоль, чтобы та, несмотря ни на что, доиграла в свою недетскую игру ожиданий и превращений? Играла и выигрывала... Александра Лейферова. «Вятская особая газета», № 21 (229), 02.06.2011 В главной роли... текст В театре очередная премьера Павловича — спектакль по повести Грина «Алые паруса». Романтическая история о девушке, ждущей, что на горизонте однажды появятся алые паруса, на сцене «Театра на Спасской» предстает перед зрителями в неожиданной постановке. В спектакле задействована вся молодежная актерская труппа, а главным действующим лицом является текст. Интересно, что «Алые паруса» уже не первый спектакль режиссера Павловича, когда он обращается к гриновским мотивам. Так, в премьере прошлого сезона «Так-то да» целая часть посвящена музею Грина. Художественный руководитель театра решил разгадать, почему Грин для нескольких поколений стал знаковым писателем, а повесть «Алые паруса» — культовым произведением, своеобразным манифестом юношеского романтизма, символом красоты, любви и свободы? На первый взгляд, произведение прозрачное, подкупающее своей простотой. Но если приглядеться к нему внимательней, не такое уж очевидное, даже в каком-то смысле загадочное: Грин писал его в невыносимо тяжелое для страны время, с 1916 по 1922 год. Возможно, эта повесть-феерия для автора стала бегством от реальности, последней надеждой. А может, это всего лишь сокровенный подарок любимой женщине, который должен поддержать ее посреди голода и паники Гражданской войны? — Меня затронула тема. Я стал разбираться, перечитывать автора. Решил разгадать его секрет и соответственно подключил к этому актерскую труппу, — рассказывает Борис Дмитриевич. — Поэтому главным действующим лицом спектакля является не Ассоль, не Грей, не море, а текст. И я считаю, что секрет Грина именно в стилистической механике, языковой среде, обволакивающей, дающей гипнотический эффект. Мы с актерами решили не пытаться буквально инсценировать все события, описанные в феерии Грина. Для нас гораздо важнее запах моря, воспоминания о собственной первой любви, магия гриновских слов, которые гипнотизируют и невольно заставляют вспомнить самые пронзительные моменты жизни. Наш спектакль — коллективное театральное чтение, поиск того глубокого и подлинного, что делает «Алые паруса» главной книгой всех, кто даже в наше циничное время отваживается мечтать и беззаветно влюбляться. И в этом «тексте» спектакля не единожды внимание зрителя обращается к «Секрету». Так назван корабль, который ждет Ассоль. Слово «Секрет» не раз проецируется на экран, из-за чего остаться без зрительского внимания не может. Рождаются ассоциации с одноименным фильмом... И напрасно! — Название корабля с фильмом никак не ассоциировал, — пояснил Борис Дмитриевич. — На мой взгляд, этот проамериканский мотив того, что мы сами программируем свою жизнь, лишь изуродованная концепция кармы, судьбы — более глубоких философских понятий. То, что свою жизнь нужно брать в руки — да. Об этом наш спектакль. Но делается это не за счёт программирования, как в фильме, а за счёт вниматиельного вслушивания в музыку времени. На протяжении всего спектакля звучит музыка, в том числе и музыка моря. Мне бы хотелось более тонкие вещи брать во внимание, нежели этот фильм. Абстрактные сущности Грея и Ассоль в спектакле представлены также многогранно. Примечательно, что их играю четыре молодые пары. Таким образом режиссер в очередной раз удивил зрителя. Интересно и то, что молодость оттеняет пятая пара. Им уже давно не двадцать лет, они ссорятся, но много лет вместе и по-прежнему любят друг друга. И когда «взрослая Ассоль», как и ее юные «тезки», выходит в финале, держа в руках кораблик с алыми парусами, становится понятно, что дело не в парусах, не в море, а в том, что нужно быть верным своей мечте. Примечательно, что в спектакле Грина и Ассоль играют четыре молодых пары. Таким образом режиссер решил задействовать всю молодежную труппу театра. Интересно и то, что молодость оттеняет пятая пара. Им по семьдесят лет, они ругаются между собой, но по-прежнему любят друг друга и продолжают мечтать. Лада Баева. «Вести. Киров», № 61 (1679), 27.05.2011 Спектакль откровений В Театре на Спасской состоялась премьера спектакля по знаменитому произведению Александра Грина «Алые паруса»... Придя на спектакль, кировский зритель как всегда ожидал чего-то большего, нежели классическая версия истории о девушке Ассоль, ожидающей своего счастья на берегу моря... Ведь тем и примечательны постановки Бориса Павловича, что они интерпретированы в соответствии с современными реалиями. «Мне хочется сделать в театре такую серию под названием "Вятский текст". У нас уже есть спектакль "Так-то да", который представляет современную городскую мифологию, — говорит режиссер. — Кроме того есть несколько знаковых для города литературных текстов, над которыми мне хотелось бы поработать. Сейчас вот "Алые паруса" — это текст, рожденный, можно сказать, вопреки городу. Но только так далеко от моря и могла родиться мечта о нем, которая возникла у Грина... Поэтому это в общем-то даже несколько вятский текст». По мнению Бориса Павловича, в отличие от книг, где на первый план выходит сюжет, в «Алых парусах» большую роль играет сам текст с его поэтическим рядом и особым способом изложения. Зритель должен воспринимать его не как данность, а включаться в эту игру и видеть себя в контексте истории. На сцене разворачивается настоящий спектакль откровений. Актеры рассказывают о своем ощущении моря, знакомстве с «Алыми парусами» Грина, своих детских мечтах и переживаниях. Все это происходит в контексте с самим рассказом. Главным действующим лицом здесь становится сам текст знаменитого произведения. Актеры не инсценируют его полностью, а, рассказывая часть истории друг другу и зрителю, как бы пропускают ее через себя. Роли Ассоль и Грея исполняют сразу восемь молодых актеров Театра на Спасской. Каждый из них — воплощение отдельных черт характеров персонажей: экспрессии, мечтательности, романтизма, силы воли и отваги. Феерия, творящаяся на сцене, включает в себя даже сцены из скандального шоу «Дом-2» и телевизионной рекламы. Совершенно внезапно в действие спектакля врываются еще два персонажа — старый «морской волк» и его жена. Это безумная парочка... Кажется, что вокруг них все переворачивается вверх дном. Лишь во втором акте становится понятно, что это и есть те самые Ассоль и Грей, только спустя несколько десятков лет. Внутри они все те же: Грей бредит морем, а Ассоль по-прежнему влюблена в алый цвет. Но обыденность жизни все же внесла свои коррективы и в их судьбы — теперь это уже не романтические герои, а обычные горожане. Марина Куклина. «Репортёръ», № 21, 26.05.2011 На грани реальности и мечты «Алые паруса» ждали все. Тем более, от художественного руководителя Театра на Спасской Бориса Павловича. Только он заранее предупреждал, что классической постановки произведения Александра Грина не будет. Получился некий артхаусный вариант борьбы романтизма с современностью. Этой постановкой Павлович продолжает интерактивный диалог с кировской публикой. В прошлом году появился нестандартный спектакль о вятском менталитете «Taк-то да». Посмеялись над собой, задумались. На прошлой неделе отчалили «Алые паруса». Последней в этой трилогии станет постановка «Истории одного города» по Салтыкову-Щедрину. Сейчас режиссер отправил нас от реальности кировского «сегодня» к романтике и детским мечтам. Совсем не «по-гриновски», нестандартно, и кому-то, возможно, эта постановка придется не по душе. В большинстве своем все же кировский зритель привык к классике. В спектакле нет Ассоль, нет Грея, в нем есть сами актеры — такие, какие они в настоящей жизни, и есть произведение Грина — такое, каким видит его каждый из актеров. Кто-то еще верит в романтику, кто-то уже разочаровался в ней, но ищет хотя бы слабое ее дуновение. Они рассказывают о своих воспоминаниях о море, делятся впечатлениями из детства: кто-то лепил пельмени, когда «по телевизору» распадался Советский Союз, комуто обещали, но так и не подарили собаку, кто-то не мог купаться в море, когда узнал, что утонула атомная подлодка «Курск». Казалось бы, какое отношение все это имеет к Грину? — Мне хотелось сделать спектакль не про море, не про Россию 20-х годов, а про страсть человека к чему-то настоящему. — говорит Борис Павлович. — В спектакле сохранилось личное присутствие каждого артиста со всеми его переживаниями. История адаптирована под сегодняшний день. И я считаю, что если современный взгляд на какое-либо классическое произведение отсутствует, мы имеем дело с фальшивкой в искусстве, потому что мы не можем сделать вид, что у нас нет имеющегося опыта. А существующая реальность подбросила множество новых идей. К примеру, старый Эгль, собиратель легенд и сказок, в спектакле — обкуренный растаман, сидящий на кипе книг и обещающий Ассоль прибытие корабля с алыми парусами. Жители Каперны, смеющиеся над мечтой главной героини, в современном прочтении — герои телешоу «Дом-2», а обучение Грея морскому делу превратилось в спектакле в настоящее музыкальное шоу с танцами и цирковыми трюками. По словам Павловича, если кто-то хочет увидеть произведение Грина таким, какое оно есть, пусть читает оригинальный текст «Алых парусов». Кто же ставит классику по написанному — тот спекулянт, живущий за счет чужих достижений. «Алые паруса» кировского театра — совершенно самостоятельное произведение. Тем не менее, оно не теряет той феерии чувств, которые были у Александра Грина, и современные люди, живущие в циничном XXI веке, все так же ищут что-то живое, настоящее, романтичное. По-своему, спотыкаясь, разочаровываясь, меняя идеалы, но не теряя надежды. Елена Окатьева. «Бизнес Новости», № 20 (127), 23.05.2011 Рассекая волны В конце мая, незадолго до закрытия сезона, Театр на Спасской порадует своих зрителей премьерой. Прекрасная романтическая история о девушке, которая ждала, что однажды на горизонте появятся алые паруса, каждому знакома с детства. По мнению художественного руководителя театра Бориса Павловича, такой сюжет мог родиться только у писателя, который родом из Вятки. Мальчик, мечтающий о море в городе, где морем даже и не пахнет... С тех пор, как маленький Саша Гриневский увидел в театре декорации к спектаклю «Аида», им завладела мечта побывать в волшебных дальних странах, вырваться из рутинной жизни русской глубинки. «Если бы Грин родился где-нибудь в Феодосии и вырос на море, он не восхищался бы им с таким фанатизмом, — убежден Борис Павлович. — "Алые паруса" — не просто некая книга, по которой мы решили поставить пьесу. Для меня было важно, что ее написал именно уроженец Вятки (мы знаем, что Грин уехал отсюда уже совершеннолетним, здесь проходило становление его личности). Я воспринимаю это произведение как крик души человека, который хочет другой жизни, не той, что окружает его в действительности». Если понимать «Алые паруса» таким образом, то из красивой сказки они превращаются в драматическое произведение, острое и конфликтное. Помните слова из пророчества о судьбе Ассоль, выспренный, ласкающий слух гриновский слог: «...и тебе навстречу, рассекая волны, двинется сияющая громада алых парусов...» «Фразу "рассекая волны" мы взяли в качестве рабочего слогана к спектаклю не случайно, — рассказывает Борис Дмитриевич. — Не уверен, что Ларс фон Триер читал Грина, но его одноименный фильм — совершенно гениальный и знаковый для меня. Волны фон Триера имеют символическое значение, а именно — сопротивление мира человеческой личности». В приморском городке, где живет Ассоль, все идет своим чередом. В жизни горожан есть две вещи: тяжелая работа и водка. Все смеются над девушкой, ждущей на берегу прекрасный корабль с алыми парусами. Рассекая волны ... Вот тут-то и становится ясно, что счастье не «приплывет» к тебе на блюдечке с голубой каемочкой. И чтобы дождаться своих алых парусов, необходима непоколебимая вера, которая поможет тебе выстоять в мире непонимания и цинизма. «Алые паруса» — это не просто романтическая сказка. Это притча. Притча о той внутренней силе, которая нужна, чтобы сделать мечту реальностью. Марина Шуклина. «Наш город», № 48 (262), 29.04.2011
|
|
|
Главная Новости Обратная связь Ссылки
© 2024 Александр Грин.
|