На правах рекламы:

• Советую продать виски в частную коллекцию.

Грин и ростовщики

В жизни Александра Грина часто были периоды абсолютного безденежья. С 1906 года он полностью посвятил себя литературной деятельности, а заработки писателя всегда не регулярны. Конечно, у Грина было умение «выбивать» гонорары у редакций и издательств, но деньги очень быстро тратились. Да и времена тогда были непростые. В случае необходимости Грин продавал свои вещи или закладывал в ломбард.

Советская власть запретила ростовщичество и ломбарды. В 1924 году, когда Александр Грин вместе с женой Ниной переехали в Крым, в Феодосию, в первые же месяцы столкнулись с безденежьем. В своих воспоминаниях Нина Грин рассказывала, что им срочно понадобились деньги для поездки в Москву. В то время они жили на квартире у Елизаветы Корнеевны Макаровой, в Симферопольском переулке. Они узнали, что хозяйка дома занимается комиссионерством и стали у нее узнавать о цене на одежду, чтобы продать часть вещей. Именно Макарова первой предложила Гринам не продавать вещи, а оставить их под залог. Она рассказала, что в Феодосии «есть люди, которые под залог ваших вещей охотно дадут под проценты некоторую сумму денег». Грин очень обрадовался: «Слава Богу, священная каста ростовщиков еще не вся погибла! Для нас это великолепно».

Для безденежных Гринов это было выходом. Хозяйка квартиры нашла нужного человека, который «согласился под наши зимние пальто дать нам десять червонцев под проценты, из расчета десять копеек с одного червонца в день. "Процентик ничего себе, — крякнул Грин, — ну, да нечего делать, за удобство всегда надо расплачиваться»". Нина Николаевна продолжает: «Так вплыли мы в руки мелких ростовщиков, в мягких и жадных лапках которых пробыли шесть лет, время нашего житья в Феодосии. Они, правда, и помогали нам в нашей борьбе с жизнью, они же и грабили нас. На проценты у нас уходило в год от семисот до тысячи рублей, деньги по тем временам большие, но зато Грин имел возможность спокойно работать. И мы ездили в Москву один или два раза в год, тогда как без ростовщиков должны были бы ездить каждый месяц».

Знакомые Гринов, в частности писатель Вересаев, узнавая о ростовщиках, возмущались: «"Я бы на хлебе и на воде жил, но избавился бы от их кабалы", — говорил он. Мы же посмеивались и не возмущались, ибо знали, что без помощи и грабительства ростовщиков не были бы написаны "Бегущая по волнам", "Джесси и Моргиана", "Дорога никуда" и другое. Ничего не было бы хорошего, было бы только вечное терзание и мучительство из-за денег. Ростовщики были для нас некоей стеной, опираясь на которую, Грин мог спокойно писать, зная, что завтрашний день его обеспечен необходимым, хотя бы и за счет лишений в будущем».

Александр Грин был очень самолюбив, он не хотел, чтобы Нина и ее мать работали на кого-то, старался сам обеспечивать семью. Поэтому ростовщики, снабжавшие его деньгами в любой момент, очень ему помогали. Из воспоминаний Нины Грин: «Мы жили очень-очень скромно, все в доме работали сами. Обшивали себя и Александра Степановича тоже сами, мать была очень хорошей хозяйкой, так что и ели мы хорошо. Нам важнее всего было душевное спокойствие. В тяжелые годины вольфсоновского засилья, если бы не ростовщики, мы не перенесли бы этого мучительного периода нищеты и судов. А они терпеливо ждали уплаты».

Из воспоминаний Нины Николаевны известны имена феодосийских ростовщиков. Это «доктор Шишман, один из уважаемых феодосийцев, не отказавшийся тайно, через третьи руки, к накапливаемому им капитальчику прибавить и наши проценты. Потом присоединились и другие, более мелкие, как Гречук, Лильевра, Хомутенковы и так далее. Иногда мы чувствовали к этим людям даже тепло: в долг просить и получать очень тяжело, и всегда берущего ставит в чувство зависимости, одолжения. Ничто не портит человеческих отношений так, как денежная зависимость или любопытство. С ростовщиками же так было просто: они нам одолжение, а мы им проценты — и квиты. Никакой зависимости, и всегда чувство взаимного удовольствия. Иногда, будучи в Москве или Ленинграде, юмористически вспоминали мы наших "сосунков": как-то они там, в Феодосии, ждут нас. С удовольствием исполняли их мелкие просьбы: купить из будущих процентов то или другое».