Прекрасный новый мир

— ...Одесса потрясла юного вятчанина, — писал Анатолий Довбня. — Улицы, засаженные акациями, или робиниями, купались в солнечном свете. Увитые зеленью кофейни на террасах и комиссионные магазины с экзотическими товарами теснили друг друга. Внизу шумел порт, напичканный мачтами настоящих кораблей. И за всей этой суетой величаво дышало море. Оно разъединяло и соединяло земли, страны, людей. А когда очередное судно направлялось в поблескивающие голубые объятия дальней дали, море словно бы передавало его небу — там, за горизонтом. Такой эффект лишь усиливал впечатление причастности обеих стихий Высшему Промыслу.

Бросок из российской глубинки в приморский город — еще одна веха в построении будущей страны Гринландии — второй родины писателя.

Непривычный образ жизни поначалу смутил молодого человека.

— В сравнении с тихой, мнительной и тщеславной Вяткой («выйти в люди», «быть как все», «построить пальто, костюм») — вспоминал Грин, — мир шумных, энергичных, развязных и торопливых людей нагонял на меня робость; почти в каждом человеке я видел жулика.