Г. Васюточкин. «По гриновским местам»

«Вечерний Петербург». — 11.07.2007. — № 122.

Единственная мемориальная доска Грина украшает дом, не имеющий к писателю никакого отношения.

Праздник «Алые паруса», прошедший в Санкт-Петербурге 23 июня и привлекший внимание миллионов юных россиян, — заявка на особое место нашего города в сбережении памяти об Александре Грине. Писатель, почти полвека слывший усилиями советских литературоведов космополитом, чьи герои носили странные, похожие на англосаксонские или скандинавские имена, придумывавший несуществующие земли и города, казалось, никогда не станет своим в Петербурге; это какой-то знатный гость из созвездия Южный Крест. Обособленность его положения отразилась и в зловещей нелепости: одно из зданий на Офицерской улице украсила мемориальная доска — единственная! — в память о его пребывании в Петербурге. Но к Грину этот дом не имеет ни малейшего отношения.

* * *

Зато в действительности Александр Грин — петербургский писатель настолько же, насколько петербуржцами являются Жуковский и Батюшков, Лермонтов и Гоголь, Тургенев и Чернышевский, скончавшиеся, как и он, вдали от невских берегов. В декабре 1931 года его поздравляли с 25-ти летием литературной деятельности; из этих 25 большую часть — 15 с лишним лет — он жил и писал в Петербурге — Петрограде. И по случаю 75-летия со дня его кончины (8 июля 1932 года) вполне уместно совершить прогулку по гриновским адресам — тем более что о таких экскурсиях мы пока не слыхали. Адресов наберется как минимум пятнадцать — от первого, названного им в письме своему адвокату Зарудному (ул. Жуковского, д. 11, кв. 2), до последнего — 8-я Рождественская улица, д. 21, кв. 10.

* * *

Известно, что Александр Грин, участвовавший в революционных беспорядках 1905 г., приехал в столицу с чужим паспортом — на имя умершего Мальгинова — и с 1906-го по август 1910 г. благополучно жил и печатался (под псевдонимом) в Петербурге. В 1907 г. он и его гражданская жена Вера Павловна Абрамова поселились на 11-й линии Васильевского острова (д. 44). «Побег из ссылки, — вспоминает жена, — сделал его нелегальным, и только поэтому нам нельзя было венчаться». Супружеская жизнь складывалась нелегко, меж ними случались и размолвки. Осенью 1910 года после очередного примирения оба они сняли комнаты в меблированных номерах по адресу: В. О., 6-я линия, д. 1, кв. 33, — дом выходит на Университетскую набережную у Николаевского моста. К этому времени Грин уже автор полусотни рассказов, среди которых выделяются такие, как "Остров Рено", "Штурман "Четырех ветров" и "Колония Ланфиер". Но... 27 июля (ст. стиля) 1910 г. полиция, установившая наконец подлинную личность "Мальгинова", задерживает Грина и через три месяца высылает в Архангельскую губернию — в Пинегу, откуда писатель, отбыв срок ссылки, уже под своей фамилией (Гриневский) легально возвращается в Петербург в мае 1912 года. Месяц он живет вновь на Васильевском — сохранилось его письмо Валерию Брюсову с указанием обратного адреса — 6-я линия, д. 17, кв. 19, и вскоре с женой они поселяются в двухкомнатной квартире с коридором и кухней в доме на углу 2-й Роты (2-я Красноармейская ул., д. 7) и Тарасова переулка (ныне — улица Егорова, 4). Это место мы выделим особо — здесь к Грину приходят известность и приличные гонорары.

* * *

Писатель Леонид Борисов (1897—1972 гг.) в 1944 году написал чудесную романтическую повесть об Александре Грине — «Волшебник из Гель-Гью», вышедшую отдельным изданием в 1948 году. Почти все происходящее с героем книги приурочено именно к этому, благополучному году его жизни "в Тарасовом переулке". Сюда, через форточку окна квартиры 24, ворон с колокольни Троицкого собора приносит письма, в которых Грину открывается биография глухонемой героини его очередного шедевра. Сам Александр Грин уже пишет о своем месте в литературной иерархии так: "Я принадлежу к третьестепенным писателям, но среди них, кажется, нахожусь на первом месте". Это немало, если вспомнить, что в те же годы такой классик литературы XX века, как Александр Куприн, числился "первым в ряду писателей второго разряда". В "разряд первый" входили тогда беллетристы, которых не помнят сегодня даже многие филологи, — общество потребления не меняется в своих вкусах и пристрастиях! Что станется с нынешней славой тех, кто входит в первую десятку авторов сегодняшних бестселлеров, через полвека?..

* * *

К концу 1913-го семейная жизнь расстраивается; начинаются скитания Грина по случайным адресам. Литератор Вержбицкий вспоминает, как они с Грином совместно снимали подвальную комнату на Боровой улице: «Для работы мы занимали места на двух смежных подоконниках — Грин слева, я справа. Работали молча». Вскоре — и вновь ненадолго — переезд на Верейскую улицу (д. 1, 3-б, кв. 5). С сентября 1914-го Грин Василеостровские адреса Грина: 11-я линия, дома 18-й и 44-й (вверху).

Обосновался в меблированных номерах Пименова — в огромном доме, выходящем на Невский и Пушкинскую улицу (д. 1). А в октябре 1916-го за непочтительный отзыв о царствующей особе в общественном месте полиция высылает его в Лунатийоки (ныне Заходское), откуда в первые же дни февраля 1917-го Грин пешком (транспортный коллапс!) по шпалам возвращается в Петроград. Новая попытка стать семьянином (брак с Долидзе) опять неудачна, и зимой 1918/19 г. его первая жена, Вера Павловна, вышедшая замуж за ученого — геолога Калицкого, "находит Грина в комнате на Невском, между Литейным и Надеждинской, на 3-м дворе". С января 1919-го при участии Максима Горького в доме барона Гинзбурга на Васильевском (11-я линия, д. 18) возникает Союз деятелей художественной литературы, где Грин в числе многих литераторов получает хорошую комнату окнами в сад. (Сегодня этот сад (1200 кв. м) с неухоженными, 15-метровыми деревьями завален строительным мусором и огорожен бетонным забором.) В годы военного коммунизма писателям и художникам находят лучшее место — на Невском, в доме Елисеевых, в котором еще недавно работал кинотеатр "Баррикада". Об этом знаменитом ДИСКе — Доме искусств — хорошо рассказано в "Дневнике моих встреч" Юрия Анненкова и в одноименном очерке Владислава Ходасевича. Сейчас этот дом, выходивший на Мойку и улицу Герцена, перестал существовать: за фанерными щитами — пустота, и прежняя планировка помещений не будет воссоздана. А ведь именно здесь Грин в декабре 1920-го впервые прочел собратьям по перу свои "Алые паруса" и задумал фантастический рассказ "Крысолов". Реалии голодного 1920-го воспроизводятся им в рассказе "Фанданго".

В марте 1921-го писатель женится на Нине Николаевне Мироновой, и уже в мае они находят комнату на Пантелеймоновской (ныне ул. Пестеля), в доме 11, где поселяются 9 июня. Здесь Грин пишет свой роман "Блистающий мир", дела налаживаются, но холод гонит их и отсюда, и в феврале 1922-го чета Грин съезжает в комнату «где-то на 2-й Рождественской». Поиски жилья продолжаются, и летом 1923 года Грины снимают целую квартиру по адресу: 8-я Рождественская, д. 21, кв. 10. Это его последний петербургский адрес. В своих воспоминаниях Нина Грин пишет: "1923—1924 годы были наиболее плодотворны у Грина. Пламя творчества горело ровно и спокойно". Именно в 1923-м выходит — в частном издательстве Френкеля — его феерия "Алые паруса", пишется роман "Золотая цепь". А 6 мая 1924-го Грины, задумавшие переселиться на южный берег Крыма, навсегда покидают Петроград.

Петербургские адреса великого романтика — это не только места его проживания, но и адреса его героев? места воссозданных им событий. О гриновском Петербурге лучшего года в истории России — 1913-го — в повести "Волшебник из Гель-Гью".