Н.Н. Закирова, В.К. Семибратов. «Жить густо и смело: Александр Грин в контексте эпохи»

По мнению авторов, оригинальность дарования А.С. Грина (А.С. Гриневского, 1880—1932) состоит «в уникальном синтезе русского и зарубежного, традиционного и новаторского, в сочетании книжного и вымышленного, смеси социологического и аполитичного, в экзотике, соседствующей с бытописанием и автобиографизмом» (Введение, с. 3). Ученые-краеведы — Н.Н. Закирова (проф. Глазовского гос. пед. ин-та) и В.К. Семибратов (доц. Кировского филиала Моск. гуманит.-экономич. ин-та) — многие годы изучают жизнь и творчество писателя, связанного рождением с Вятским краем. Работы кировских и глазовских исследователей помогают реконструировать годы и факты вятской жизни писателя, их отражение в гриновском наследии. Основу биографического гриноведения, тесно переплетающегося с местнографическим подходом, составляют работы вятских и удмуртских исследователей — Е.Д. Петряева, Н.П. Изергиной, Т.Е. Загвоздкиной, Ю.Г. Гущина, М.А. Махнёвой, В.В. Пластинина, Т.А. Максимовой, применяющих методы литературоведческого исследования — «культурноисторический и компаративистский, историко-функциональный и лингвистический». Все это помогает решить «такие актуальные проблемы, как отражение в Гриниане реалий и духа своей эпохи, формирование его неповторимого стиля, метода, жанрового репертуара на основе усвоения художественного опыта русских и иностранных авторов, зарубежного и отечественного культурного пространства¹» (с. 6), — отмечает Н.Н. Закирова.

Реферируемое издание вышло в Германии, где, как и во многих странах, есть почитатели творчества «рыцаря мечты», прочно обосновавшегося в особой вымышленной стране — «Гринландии», так удачно названной К. Зелинским². Расширяя «горизонты гриноведения», авторы на основе архивных и опубликованных источников анализируют литературно-деловые связи и творческие параллели А. Грина с писателями и критиками (В. Короленко, М. Горьким, К. Паустовским, Е. Колтоновской, А. Горнфельдом, Л. Рубинштейном и др.); рассуждают о загадках его героев, обращаются к заповедям писателя, одна из которых стала названием реферируемой книги.

В.К. Семибратов в статье «"Жить густо и смело": Моральный кодекс А.С. Грина» напоминает, что жизненное кредо было сформулировано писателем в рассказе «Отшельник Виноградного Пика» (1916) устами героя: «...Ввиду неизбежности естественного для всех конца, следует жить густо и смело, как свойственно человеческой природе. Время — жизнь... люби горячо и нежно, в дружбе и любви иди до конца; на удар отвечай ударом, на привет — приветом, и все, что не оскорбляет и не обижает других, разрешай себе полной рукой»³ (курсив. — В.С.). Этот свод убеждений помог писателю пережить и последовавшую в том же году «высылку из Петрограда, и тяжелые годы гражданской войны, и невзгоды 1920—1930-х годов» (с. 29—30).

Автор статьи полагает, что подобные убеждения находят современный отклик, например, в призыве московского поэта, публициста и литературного критика Л.С. Рубинштейна стойко пережить нынешние трудности: «. Мы обязаны — просто по законам всепобеждающей жизни — пережить всю эту нежить... Это стоит усилий. Мы живые, веселые, открытые, постоянно готовые к радости, к сочувствию, к состраданию, к острым мгновениям смертельной, но очищающей душу тоски и такого накала счастья, которое никто и никогда не сумеет даже приблизительно описать. И все перечисленное укладывается в короткое, заветное, необходимое слово "свобода"»⁴.

И хотя в цитированной выше речи гриновского героя нет самого этого слова «свобода», по сути, «его незримое присутствие вполне ощутимо» во всем творчестве писателя (с. 31), подчеркивает В.К. Семибратов.

«Сопоставительный метод исследования — один из ведущих... в гуманитарных науках. В отечественном литературоведении его достижения связаны с именами таких ученых, как А.Н. Веселовский, В.М. Жирмунский, Г.И. Ломидзе, Р.Ю. Данилевский и др.», — отмечает Н.Н. Закирова в статье «Александр Грин и Владимир Короленко: Биографические и литературные параллели» (с. 8). Исследование взаимосвязей названных писателей ранее не предпринималось. Автор статьи стремится выявить их возможные контакты. Прежде всего речь идет о периоде с 1900 по 1918 г., когда редактором журнала «Русское богатство» (СПб.) был В.Г. Короленко (1853—1921); имея дело с рукописями авторов, он оставил некоторые отзывы о текстах, предложенных А. Гриневским. Так, в его редакторских книгах (см.: «1907 г. января 9. Солдаты (рассказ) А.С.Г.») зафиксирована причина отказа с обоснованием («Жизни мало»), с краткой передачей сюжета произведения и жестким резюме («Возвратить»)⁵ (с. 9). Напротив, в суждениях А.Г. Горнфельда, высоко ценимого главным редактором и, по его словам, положившего «начало» критике в журнале⁶, А. Грин был выделен как «поэт напряженной жизни» и поставлен по силе дарования на уровень Эдгара По⁷. В январе 1912 г. в редакторской тетради «Русского богатства» вновь появились записи о Грине, сделанные рукой В.Г. Короленко: он принял рассказ «Ксения Турпанова», но отклонил «Зимнюю сказку» (с. 11).

Писатель был признателен критику и редакции журнала за требовательность и позитивное отношение к его начинаниям. Не исключено, считает Н.Н. Закирова, что внимание Короленко к молодому писателю связано «с общностью их эстетических позиций и с биографическими перекличками в их судьбах» (с. 12). Автор статьи останавливается на чертах сходства и различиях, отмечая, в частности, что с юности «оба попали в поле влияния социально-политических движений, неоднократно без суда и следствия арестовывались, отбывали ссылки (в частности, в Сибири), жили под надзором полиции. Но в жизни Короленко не было ни армейской службы, ни побегов и периодов, когда бы он скрывался, находился на нелегальном положении» (с. 13). Одним из судьбоносных «звеньев соприкосновения» Короленко и Грина стало позитивное знакомство каждого из них с М. Горьким и его творчеством. Важная веха в жизни писателей — Вятский край. Для Грина это — малая родина, родительский дом, период детства и юности, куда он потом неоднократно возвращался из дальних странствий. Для Короленко — место политической ссылки, время «избавления его (тогдашнего студента) от народнических иллюзий, художественное освоение глазовского бытия, позволившее впоследствии выступить правозащитником на знаменитом Мултанском процессе⁸» (там же).

Обобщая свои наблюдения, Н.Е. Закирова отмечает «сходные черты синтеза романтического с реалистическим» в эстетических системах и творческой практике писателей, не примкнувших ни к декадентству, ни к модернизму. В содержательном плане их объединяет интерес к проблемам счастья, «маленького» человека, к судьбам российской провинции, к темам трудного детства, любви, природы и др. В свои сюжеты писатели искусно вплетали элементы фантастики: у Грина они воспринимаются как обычное явление; у Короленко встречаются реже, так как используются для изображения исключительного, редкого. «Интерес для обоих представляют неудачники, бродяги и босяки, как романтический символ, воплощение надежды — неумирающего свойства человека. Объединяла Короленко и Грина также и вера в Человека, стремление его к недостижимому, непознанному» (с. 19).

Автор статьи обращает внимание и на «странные сближенья» в названиях произведений Короленко и Грина, приводя убедительные примеры: «Колечко» — «Золотая цепь»; «Слепой музыкант» — «Слепой Дей Канет»; «Убивец» — «История одного убийства»; «История моего современника» — «История одного ястреба»; «Без языка» — «Безногий»; «Ночью» — «Ночью и днем»; «В Крыму» — «В Италию»; «Дети подземелья» — «Подземное»; «В облачный день» — «На облачном берегу»; «Судный день» — «Возвращенный ад»; «На затмении» — «Пропавшее солнце» и др. Совпадение некоторых названий и сходство конструкций отдельных заголовков «может стать дополнительным аргументом для сопоставления проблематики, поэтики и стиля» писателей (с. 18), заключает Н.Н. Закирова.

В.К. Семибратов в статье «Вопреки "суровой критикессе": Творчество А.С. Грина в оценке Е.А. Колтоновской⁹» уделяет внимание раннему творчеству писателя. Автор статьи цитирует весьма комплиментарные отзывы о писателе, опубликованные Е.А. Колтоновской (1870—1952) в статьях «Новая сатира» (газ. «Сибирская жизнь», Томск, 1910) и «Рассказы Грина» (газ. «Речь». СПб., 1911), а затем включенные ею сборник¹⁰ (с. 32—33). Критикессу подкупало «подлинное ощущение современности, как бы трепета окружающей жизни»; она находила удачными и созданный писателем портрет «модерниста-горожаниана, с его сложной неуравновешенной психикой», и «целый ряд таких беспокойных горожан», в которых ей «чудился автопортрет» писателя¹¹. Рассматривая гриновский сборник (с конкретными ссылками на рассказы «Воздушный корабль», «Рай», «Колония Ланфиер»), Е.А. Колтоновская отмечала в них, наряду с нагнетанием «ужасов» и «эксцессов», «живое любопытство автора к жизни, наблюдательность и даже юмор». По ее мнению, форма рассказов «красива», иногда «любопытна», но все же «в большей степени вычурна, чем своеобразна». В завершение она признавала, что «и сквозь сумбурный, поверхностный романтизм, и сквозь лубочные краски проглядывает несомненная талантливость автора. Чувствуется, что в нем бродит что-то свое, не находя выхода. Побольше бы ему только вдумчивости, искренности и чеховской простоты»¹².

Однако в критических суждениях по поводу вышедшего в 1914 г. в издательстве «Прометей» третьего тома («Пролив бурь») собрания сочинений писателя Е.А. Колтоновская в полной мере оправдывала суждение о ней как «суровой критикессе»: «...Авторское вдохновение выдохлось, краски полиняли. В большинстве рассказов монотонно пережевываются старые сюжеты. Герой рассказов Грина все тот же... Но как он выродился! Это уже не философствующий "сверхчеловек", тяготящийся буднями, а просто "темная личность", гонимая отовсюду за вульгарно-хулиганские и мошеннические проделки...»¹³ С подобной оценкой рассказов А.С. Грина («Позорный столб», «Табу», «Племя Сиург», «Синий каскад Теллури», «Приключения Гинча», «Далекий путь», «Трюм и палуба» и др.), ставших знаковыми для классика отечественной литературы, нельзя согласиться, справедливо полагает В.К. Семибратов. По убеждению современных исследователей, в суждениях Е.А. Колтоновской отчетливо выразился настрой «интеллигенции умеренных политических взглядов, хранящей "культурные традиции", заветы реализма»¹⁴ (с. 36).

В книге помещены статьи В.К. Семибратова «"Алые паруса" в контексте эпохи», «"Фанданго" так и не вышел», «На зов Несбывшегося». В последней из названных речь идет о творческих перекличках А.С. Грина и К.С. Паустовского (1892—1968). Так, в небольшой повести Паустовского «Пыль земли Фарсистанской» (2003) автор статьи отмечает переклички с романом «Бегущая по волнам», где А. Грин сформулировал ставшее классическим понятие о Несбывшемся — этот «таинственный и чудный олень вечной охоты»¹⁵ обладает «силой более повелительной, чем власть или магия», которая «рано или поздно, под старость или в расцвете лет... зовет нас», заставляя переезжать «из города в город, из страны в страну»¹⁶. Героя Паустовского ведет по миру «тоска по пестрым, сверкающим странам, которых нет и не может быть»¹⁷. При этом писатель устами своего безымянного литературного двойника заявляет: «Единственная прелесть жизни — скитания... Скитания бесцельные и печальные, как печальны вечера в пустынях, прекрасные книги. И еще — любовь...»¹⁸ Найденная в архиве сына К.Г. Паустовского повесть «проливает новый свет» на творческую перекличку двух романтиков, и в наше время «тревожащих человеческое сердце призывом к совершенству»¹⁹ (с. 51).

Статью «"Алые паруса" в контексте эпохи» В.К. Семибратов открывает словами из книги Паустовского: «Если бы Грин умер, оставив нам только одну свою поэму в прозе... то и этого было бы довольно, чтобы поставить его в ряды замечательных писателей...»²⁰ (с. 38). И далее исследователь стремится проникнуть в творческую лабораторию Грина, раскрывая тот путь, который привел к замене первоначального заглавия рукописи «Красные паруса» (1919)²¹ на окончательное, в котором алый цвет вобрал в себя множество содержательных оттенков, но все они отталкивались от революционной символики «красного времени»²². Печатаясь в еженедельнике «Пламя» (под ред. А.В. Луначарского)²³, Грин не мог не видеть, что «слово "красный" стало расхожим и приобрело сугубо сектантское значение»²⁴. В результате писатель предпочел заменить цвет парусов на менее «политизированный» — алый, связанный как с символизмом, так и с народными балладами²⁵ (с. 42).

Под новым названием гриновская феерия была издана в 1923 г., ознаменовав собой появление «новой литературной метафоры» и самого яркого в гриновском творчестве «романтического динамического мотива», который стал феноменом отечественной культуры в музыкальном и песенном творчестве россиян, в театре и кинематографе, в названиях праздников и литературных объединений.

В завершение приведена библиография публикаций авторов книги.

Примечания

1. См.: Александр Грин: Современный научный контекст. Материалы XVI, XVII, XVIII Международных научных конференций, 2000—2005 гг. — Крым; Феодосия / Науч. ред. Кобзев Н.А. — Симферополь: Крымский архив, 2006. — 172 с.

2. См.: Зелинский К.Л. Жизнь и творчество А.С. Грина // Грин А.С. Фантастические новеллы. — М., 1934. — С. 3—35.

3. Грин А.С. Отшельник Виноградного пика // Грин А.С. Джесси и Моргиана: Повесть. Новеллы. Роман. — Л., 1966. — С. 186.

4. [Приглашение на встречу с Л. Рубинштейном] // Зелёная лампа: Литературный дискуссионный клуб [Электронный ресурс]. — Киров, 2013. — Режим доступа: http://www.herzenlib.ru/greenlamp/detail.php?ID=16746

5. См.: Гноевых А.В., Данюк А.Н. Редакторские книги В.Г. Короленко как зеркало литературного процесса России начала XX в. // Вопросы литературы. — М., 2014. — № 5.

6. Письма В.Г. Короленко к А.Г. Горнфельду. — Л., 1924. — С. 22.

7. Горнфельд А. [Рец. на кн.: Грин А. Рассказы. — СПб., 1910. — Т. 1] // Русское богатство. — СПб., 1910. — № 3. — С. 145—147; см. также: Горнфельд А. [Рец. на кн.: Грин А. Искатель приключений: Рассказы] // Русское богатство. — СПб., 1917. — № 6—7. — С. 279—282.

8. См.: Дело мултанских вотяков, обвинявшихся в принесении человеческой жертвы языческим богам / Баранов А.Н., Короленко В.Г., Суходоев В.И. — М., 1896. — 228 с.

9. Е.А. Колтоновская является автором книг: «Поборница справедливости (Элиза Ожешко)» (1906), «Новая жизнь» (1910), «Женские силуэты» (1912). Ее перу принадлежит огромное число библиографических статей, заметок, театральных рецензий. Она сотрудничала в изданиях различных направлений, народнических и легально-марксистских, общедемократических и кадетских.

10. См.: Колтоновская Е.А. Критические этюды. — СПб., 1912. — С. 190—191, 239 и др.

11. Там же. — С. 190.

12. См.: Колтоновская Е.А. Критические этюды. — СПб., 1912. — С. 240—241.

13. Колтоновская Е.А. Новости художественной литературы // Библиотекарь. — Пг., 1914. — Вып. 3. — С. 346—347.

14. Колтоновская Елена Александровна // Русские писатели, 1800—1917: Биобиблиографический словарь. — М., 1994. — Т. 3: К—М. — С. 29—30.

15. Грин А.С. Бегущая по волнам.: Роман // Грин А.С. Собр. соч.: В 6 т. — М., 1980. — Т. 5. — С. 7.

16. Грин А.С. Бегущая по волнам.: Роман // Грин А.С. Собр. соч.: В 6 т. — М., 1980. — Т. 5. — С. 3—4.

17. Паустовский К.Г. Пыль земли Фарсистанской // Мир Паустовского. — М., 2003. — № 20. — С. 90.

18. Паустовский К.Г. Пыль земли Фарсистанской // Мир Паустовского. — М., 2003. — № 20. — С. 90.

19. Паустовский К.Г. Золотая роза // Паустовский К.Г. Собр. соч.: В 8 т. — М., 1967. — Т. 3: Повести. — С. 502.

20. Там же.

21. Александр Грин: Хроника жизни и творчества. С фрагментами автобиографии, воспоминаний, писем, дневниковых записей / Сост. Яловая Н. — Феодосия; М., 2006. — С. 37.

22. См.: Клюев Н.А. Словесное древо. Проза / Сост., подгот. текста и примеч. Гарнина В.П. — СПб., 2003. — С. 247.

23. Первова Ю.С. Из поэзии А.С. Грина, 1917—1919 гг. // Грин А.С. Собр. соч.: В 5 т. — М., 1991. — Т. 3: Рассказы, (1917—1930); Стихотворения; Поэма / Сост. с науч. подгот. текста Россельса В.; примеч. Ревякиной А., Первовой Ю. — С. 721.

24. Верхман А.А., Первова Ю.А. Грин и его отношения с эпохой // Александр Грин: Человек и художник: Материалы XIV Международной научной конференции. — Симферополь, 2000. — С. 34.

25. Подробнее см.: Петровский М.С. Романс и феерия: О происхождении сюжета «Алых парусов» А.С. Грина // А.С. Грин: Взгляд из XXI в.: К 125-летию Александра Грина: Сб. статей по материалам Международной науч. конф. — Киров, 2005. — С. 155—164.