В.П. Калицкой. После 3 июня 1930, Феодосия

Дорогая Вера!

Только что мы послали тебе просьбу с судебн<ым> заявлением, как получили твои письма и деньги. Ты не можешь себе представить, как эти деньги нас тронули, я не послал их тебе обратно только потому, что они были — от сердца. Хотя, признаюсь, у нас оставалось 2 рубля. Я недавно был в Москве, где выяснилось, что мы должны получить за печатаем<ый> в 7 № журнала «Знание — сила», — рассказ — 70 р. Кроме того, я завел дело с изд<ательств>ом «Федерация» на написание книги моих автобиогр<афических> воспоминаний, — условно было это признано желательным и, вот теперь, ждем со дня на день окончат<ельного>

ответа. Если договор заключим, — деньги будут. То же самое, если удастся заключить договор с «3<емлей> и фабр<икой>» на печатание книги «Избран<ные> произв<едения>» под общим названием «Остров Рено», — за 23 года писательства.

Ионов отнесся положительно; посмотрим конкретнее. С собой привез 75 р., остаток гонорара за расск<аз> для «Кр<асной> нивы».

Самые главные надежды — на дело с Вольфсоном.

Теперь я хочу тебя дружески побранить за те, — как бы — сомнения в моем и Нинином отношении к тебе. Прости, что так прямо ставлю вопрос. Нину Николаевну ты знаешь, она человек совсем искренний, что касается меня, то среди всех моих пороков и недостатков есть одно неизменное свойство: я не могу и не умею лукавить душой. А мое отношение к тебе такое, как оно вытекает из самой твоей сердечной и благородной природы. Оно — настоящее отношение и никаким иным быть не может. На свете очень немного настоящих людей, и если мне, по спутанности моей натуры, не всегда удается завоевать их уважение, то зато у меня есть духовное зрение — видеть этих людей. «Дьявол с Богом борется, и поле битвы — сердца людей». Это написал Достоевский. Ко мне приложить его фразу — будет очень громко, но у меня сильно развиты две стороны: совесть и импульс, нравственное размышление, всегда безошибочное, и туча инстинктов, поддерживаемых почти беспрерывным нервным напряжением. Если кто заглянет в меня, тот увидит, как отрицательно я отношусь к себе, к этой двойственности.

Будь здорова и не думай обо мне хуже, чем я, действительно, есть. Поверь, это не ханжество; так про себя писать довольно противно, но надо.

Твой А. Грин.

Примечания

Датируется предположительно, по записи В. Калицкой на машинописной копии письма: «Посмотреть, каким числом помечено заявление. Помечено 3 июня 1930 г». (ФЛММГ. КП 4645/Д 1682). Печатается по автографу, хранящемуся в ФЛММГ (КП 4645/Д 1682).