Гасконец

Но и этого оказалось мало.

И Грину поставили условие: будешь участвовать в теракте.

Но не тут-то было.

Александр посчитал, что бегать с самодельной бомбой в руке — не его дело. Не хочется, как-то...

Удивительно, но эсеры приняли его отказ, во тогда-то будущий мастер слова и стал агитатором, глашатаем революции.

Грину дали подпольную кличку «Алексей Долговязый», хотя и роста-то в нем было отнюдь не два метра, а всего лишь без малого 180 сантиметров.

Но тогда такого понятия как «акселерация» не существовало, поэтому рост Грина казался окружающим весьма значительным.

Хотя правильнее было бы окрестить его «Алексеем-Загребущим» или «Алексеем-Растратчиком»: молодой агитатор бессовестно вымогал у партии деньги на нужды революции и тут же спускал их в кабаках.

Но не только это выделяло «Алексея Долговязого» из общей массы революционеров.

— Долговязый слишком много болтает и не там, где надо, и не то, что надо, — шептались за его спиной.

— Да он же не «Долговязый», он «гасконец», — смеялись товарищи по борьбе, подразумевая под «гасконцем» хвастуна, а никак не выходца из французской провинции Гасконь.

И только политический наставник Грина, член центрального комитета партии эсеров, Наум Яковлевич Быховский видел в своем подопечном отнюдь не гасконца.